Корреспондент: Украинские беженцы в России. Мы ещё живы только потому, что уехали
Едва Корреспондент заходит в ворота Центра социальной помощи семье и детям Буревестник в посёлке Сомово под Воронежем, к его ногам катится оранжевый мяч. Подростки играют в баскетбол, а взрослые прогуливаются или сидят во дворе на скамейках. Здесь размещены украинские беженцы, прибывшие в Россию из Луганской области, — всего чуть более 70 человек.
Давид, двухлетний сын Виктории из Луганска, дёргает её за руку и капризничает — рвётся играть в мяч с мальчишками, пока мать отвлекается на разговор с изданием.
“Когда вам в спину будут стрелять, а ребёнок — биться от страха в припадке, вы что, не сбежите? — задает риторический вопрос Виктория. — Мы ещё живы только потому, что уехали”.
Она и все остальные беженцы своих фамилий прессе не называют, правда, и причин не объясняют. За них это делают представители Общественного совета при уполномоченном по правам человека Воронежской области: мол, из Украины уже звонят “бандеровцы” и угрожают беглецам расправой.
Многие украинки в лагере действительно часто перезваниваются с мужьями, оставшимися на родине, в том числе с теми, кто воюет на стороне сепаратистов.
Виктория рассказывает, что дома у неё остались мама и старенькая бабушка, участница Великой Отечественной войны. И что собралась в дорогу с сыном за пару часов: вечером предложили одно место в автобусе — ночью они уже были в пути.
Сегодня на территории Воронежской области, по данным местного управления Федеральной миграционной службы (УФМС), зарегистрированы 630 наших соотечественников, бежавших из восточных районов Украины. Из них около 567 — женщины и дети.
Многие приехавшие были уверены, что в России им сразу же предоставят жильё, причём не временное, а полноценные квартиры, и гражданство вне очереди. Тем не менее никто из них не смог получить даже статуса беженца.
Впрочем, на временные условия украинцам жаловаться не приходится: их четыре раза в день кормят и обеспечивают всем необходимым — от постельного белья до средств личной гигиены и одежды.
“Их пугали, что в России беженцев разместят чуть ли не в концентрационных лагерях, а оказались они в санаторных условиях”, — рассказывает Виктор Корчнев, руководитель воронежской благотворительной организации Рассвет, оказывающей гуманитарную помощь лагерю.
Однако дальнейший приём мигрантов вызывает всё больше проблем: многие из них перешли границу без документов и теперь нуждаются в установлении личности. Да и заселять украинцев тоже некуда — все крыши, что могли, им уже отдали. Регион готовился принять 2 тыс. беженцев, но область начала захлебываться уже от 300, констатировал Игорь Кобзев, глава областного управления МЧС.
Восточный экспресс
Елена Асеева — первая украинка, приехавшая с востока Украины в Воронеж ещё 8 марта и надеявшаяся получить статус беженки, но его до сих пор не дали ни одному из мигрантов.
Как и многие украинцы, Асеева пересекла границу незаконно, не получив миграционной карты. Подтвердить личность таких людей российская сторона не может, поскольку, по словам правоохранителей, Украина не готова её предоставить.
![](http://kor.ill.in.ua/m/610x0/1448996.jpg?v=635387814896995759)
Асеева жаловалась УФМС, что в Украине её избил полковник УНА-УНСО Иван Зозуля, но проверить это, чтобы обосновать её статус беженца, невозможно. В миграционной службе за голову хватаются: журналистам Асеева говорит одно, а им совсем другое, уже без “полковника УНА- УНСО”. В итоге, так и не решив своих проблем, Асеева самостоятельно ушла из места временного размещения в Буревестнике и попрошайничает на центральной улице Воронежа — пр. Революции.
Подобная история произошла с ещё одной вынужденной переселенкой, приехавшей в апреле с пятью детьми. Не дождавшись от принимающей стороны ни денег, ни квартиры, она с детьми уехала куда-то в область.
Сегодня прием беженцев худо-бедно наладили. Луганчане рассказывают, что до границы с Россией их автобусы сопровождали четыре автомобиля с вооружёнными “ополченцами”.
“У нас ведь могут и расстрелять автобус с детьми, — уточняет Виктория, жительница Луганска, приехавшая с двумя сыновьями 12 и 4 лет. — Когда мы въезжали автобусом в Россию, люди от МЧС нас встретили и всем раздали сухие пайки — конфеты, печенье, сок, пряники”.
О том, что в Россию собирают всех, кто хочет спрятаться от обстрелов, в Луганске узнавали по сарафанному радио.
“Мне подруга шепнула, — рассказывает Юлия, прибывшая в Воронеж с пятилетней дочкой Настей. — Сказали взять с собой документы и минимум вещей. Автобус был переполнен, многие мамы сидели на полу, а дети — вчетвером на двух сиденьях”.
Юлия не будет просить гражданства России, потому что в Луганске осталась часть её семьи — муж, отец и брат.
![](http://kor.ill.in.ua/m/610x0/1448998.jpg?v=635387815263940234)
Собираются вернуться на родину, когда там перестанут стрелять, и Людмила с четырёхлетним внуком Марком.
“Я вырасту и буду гусаром, — заявляет Марк и, подумав, добавляет: — Или солдатом”.
“Теперь-то точно вдоволь нам стрельбы”, — дополняет его бабушка.
Многодетная мать Наталья из села Рубежное Луганской области держит на руках маленькую дочь, у которой на груди приколота георгиевская ленточка. Она рассказывает, как дочь дрожала от взрывов и выстрелов: “я ей говорю: то не бомба, то фейерверк — а дочка не верит. Мы жили в общежитии у больницы, которую обстреливали. У нас в общежитии две комнаты на семь человек”.
Едва прибыв в Воронеж, семья переночевала на вокзале, а утром пришла в правительство области за помощью и заявила, что хочет принять гражданство России.
Украинка верит, что им помогут с жильём, а старший сын, который окончил в Украине 11 классов школы для слабовидящих детей, перейдёт в России в 12-й, а затем сможет выучиться на ветеринара. Положение Натальи уже лучше, чем у других, — у её мужа есть работа в Тамбове.
Многим украинцам есть за что зацепиться. На прошлой неделе в Буревестник прибыли ещё десять человек, но четверо уже уехали к родственникам в Москву, так что число постояльцев всё время меняется.
Ещё 83 соотечественника расположились в одной из местных школ-интернатов, 45 — в детском оздоровительном лагере. Остальных поселили в аналогичных учреждениях районов области: например, 86 мигрантов — в Борисоглебске, 29 — в Новохопёрском районе, 15 — в Кантемировском и по 20 — в Рамонском и Богучарском.
![](http://kor.ill.in.ua/m/610x0/1449000.jpg?v=635387815494016452)
Общая численность украинских беженцев на территории России у различных источников отличается. Василий Голубев, губернатор Ростовской области, принявшей основной поток мигрантов, утверждает, что к ним с начала июня прибыли около 110 тыс. человек. Между тем местное информационное агентство ДонИнформБюро, на которое ссылается Голос Америки, сообщает, что в ростовских лагерях размещены лишь 1,4 тыс. мигрантов.
В то же время ООН насчитала в Украине 34 тыс. вынужденных переселенцев, причём 19 тыс. из них переместились по территории страны. А отечественная по ранслужба информирует о ежедневном пересечении границы в сторону РФ и обратно лишь 11-15 тыс. украинских граждан, причём никто из них не заявляет о намерении просить убежища в соседней стране.
К слову, в Воронежской области власти недавно ограничили доступ репортёров в места размещения новоприбывших, сделав исключение только для отдельных провластных СМИ.
Помимо этого журналистам предписано не озвучивать тот факт, что некоторые из мигрантов просят российское гражданство, а также не указывать месторасположение лагерей и даже не писать, что эти люди являются украинцами. А одно из изданий потребовало убрать из репортажа деталь о том, что к Буревестнику ведет ул. Украинская.
Многие переселенцы просят, чтобы их не снимали репортёры и не упоминали их имена, объясняют воронежские чиновники. Да и самим мигрантам вот уже неделю не разрешают выходить за забор лагеря. С “воли” туда поступает лишь гуманитарная помощь — игрушки, памперсы, детское питание, электрический бойлер для воды взамен поломанного.
![](http://kor.ill.in.ua/m/610x0/1449001.jpg?v=635387815699131198)
Кроме того, с беженцами работают представители Следственного комитета РФ (СК) по Воронежской области — допрашивают их о том, что они видели в Украине. В конце мая СК РФ возбудил уголовное дело о применении запрещенных средств и методов войны в Донецкой и Луганской областях в рамках расследования “преступлений международного характера против мирных граждан, совершенных на территории Украины”. Для этого в СК создано специализированное управление, работающее с территориями, на которые прибывают украинцы.
Сдержанный приём
Для беженцев стало новостью, что при оформлении гражданства России у них изымут украинский паспорт — основной документ, удостоверяющий личность, — а взамен выдадут временный документ, по которому покинуть территорию РФ они не смогут.
Это их шокирует, потому что вернуться в Украину большинству из них надо позарез — там остались дома, имущество, семьи, родственники и дети.
“Восток Украины — это же не Крым, — объясняет Наталья Черникова, начальница отдела УФМС по работе с беженцами и вынужденными переселенцами. — Получение гражданства России — долгая процедура, а разрешение на временное проживание — только по квоте”.
Для получения временной регистрации, нужно, чтобы кто-то из воронежцев зарегистрировал мигранта у себя дома, но и это возможно не более чем на три месяца. И для её продления потребуются веские основания — например желание оформить временный вид на жительство. Но квоты на их выдачу дает федеральный центр, то есть Москва, — без них миграционная служба ничего не может, а квот уже нет.
![](http://kor.ill.in.ua/m/610x0/1449002.jpg?v=635387815970943779)
Есть вариант получить патент на работу в России, но это касается только молодых переселенцев, у которых есть профессия, а старики и люди, чья специальность здесь не нужна, останутся за бортом.
Законодательством механизм приёма большого потока беженцев в России не урегулирован, поэтому чиновники не понимают, что делать. Максимум, что они могут предложить прибывшим, — это статус временного убежища сроком на один год.
Это даёт лишь право трудиться на территории РФ и собирать документы для оформления вида на жительство, в отличие от статуса беженца, который обеспечивает небольшое пособие и проживание за государственный счёт, а также бесплатное обучение, медпомощь и ряд социальных льгот.
Да и с размещением людей чем дальше, тем больше сложностей. К примеру, чтобы освободить места для мигрантов, обладминистрация прерывает летние смены в детских оздоровительных лагерях в Сомово и ещё одном пригородном поселке Дубовке, и местные жители разбирают своих детей по домам.
При этом областное правительство давало громкие, но пока не выполненные обещания — например создать для беженцев коридор, как это сделано в Ростовской области, а также организовать гостиницы на границе с Украиной.
Сейчас из нескольких десятков украинцев, размещённых в Буревестнике, документы на временное убежище подали только трое. Остальные надеются лишь переждать здесь войну, то есть прожить 90 суток, разрешённых миграционным законодательством.
![](http://kor.ill.in.ua/m/610x0/1449004.jpg?v=635387816322382089)
Свой выбор поехать именно в РФ, а не в безопасные области Украины луганчане объясняют по-разному. Кто-то из них воспользовался первой возможностью, предложенной через сарафанное радио, и это оказались места в автобусах на Россию.
Иные купились на обещания российской стороны тут же предоставить им гражданство, а также условия для летнего отдыха. По мнению беженцев, РФ даёт им лучшие условия, чем Украина, — тут и крыша над головой, и хорошее питание, и одежда, и экскурсии в океанариум. Кроме того,
часть женщин побоялись ехать в Киев, поскольку их мужья воюют в рядах сепаратистов.
Тех украинцев, кто ещё не определился, покидать ли им родные места, представители УФМС уверяют, что ждать нечего и следует как можно скорее просить статус временного убежища.
“Ситуация в Украине за три месяца не разрешится. К сентябрю там будет катастрофа, наступит голод, — делает мрачный прогноз Сергей Журавлёв, замначальника УФМС. — Беженцам придётся задержаться в России минимум на год”.
Даже получение временного убежища — это сложная процедура, включающая в себя опрос, медкомиссию и сбор множества документов. На всё это требуется время. По крайней мере трёх месяцев, на которые приехали украинцы, — очень мало.
“Мы уже хотели возвращаться в Украину, но нам сказали [в УФМС], что никто нас не впустит обратно”, — рассказывает Андрей из села Волнухино Луганской области, уехавший с семьёй три месяца назад, сразу после Майдана.
![](http://kor.ill.in.ua/m/610x0/1449008.jpg?v=635387816591535782)
Андрей — сварщик, с 2001 года периодически работающий в Москве, а его жена Елена — повар, и они надеются, что без дела в России не останутся, поэтому намерены просить гражданства.
А упомянутая в начале статьи Виктория пока не определилась, но после всех передряг с большей охотой вручила бы свою судьбу не земным властям, а небесным.
“Мой сынок Давид инвалид, у него эпилепсия, поэтому, как только вышли из автобуса, я поинтересовалась, где тут церковь, — рассказывает беженка. — Мы дома часто в церковь ходили. На неё одна надежда, бог нас не оставит”.
***
Этот материал опубликован в №24 журнала Корреспондент от 20 июня 2014 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.