Бирюков: Мы дали бизнесу зарабатывать на закупках ВСУ без откатов

В конце прошлого месяца Министерство обороны Украины покинула один из представителей волонтерского десанта Нелли Стельмах, занимавшаяся госзакупками и поставками материальных ресурсов для ВСУ. Другие волонтеры в соцсетях тоже заговорили о своем возможном уходе из МО. Однако советник президента и министра обороны Юрий Бирюков сообщил, что никто никуда не уходит. Напротив - волонтеры планируют новые реформы, которые должны сделать процессы изменений внутри МО необратимыми. Что успели сделать волонтеры за все время работы в МО, какие ошибки были допущены, как будет выглядеть армия в будущем - об этом Бирюков рассказал в интервью ЛІГА.net.

- Год волонтерскому десанту. Волонтеры начинают покидать МО. Означает ли это, что государство способно само организовать снабжение армии и помощь волонтеров теперь не нужна?

- Способно ли государство обеспечить армию боеприпасами, продовольствием? Да, способно. Может ли государство оперативно реагировать на новые потребности? Однозначно нет. И если завтра понадобится срочно что-то новое, то уйдет где-то до года на закупку этого нового.

По поводу нашей работы. Когда мы приходили в МО, нас было восемь человек. Теперь нас под сотню. Один человек ушел - Нелли Стельмах. Но мы продолжаем работать. Наша задача год назад была в том, чтобы изучить ситуацию в сегменте материально-технического обеспечения. Общество почему-то считает, что мы должны были изменить боевую подготовку, структуру ВСУ и так далее. Это не так. Мы изучили систему, нашли все проблемные точки материально-технического обеспечения, откатали на пилотных проектах пути решения этих проблем. В 2015 году мы решали оперативные задачи, чтобы стабилизировать ситуацию в МО. Пускай и неидеально, но мы эту задачу выполнили. Следующий этап начинается в 2016 году - Офис реформ будет внедрять системные и необратимые новации, которые коренным образом изменят ВСУ.

Сейчас мы ввели электронные торги. Мы бьемся над тем, чтобы были приняты два законопроекта - по публичным закупкам и об особенностях использования публичных закупок в особый период для силовых ведомств. Они обяжут все силовые ведомства проводить электронные закупки. Сегодня электронными торгами МВД, Нацгвардия, пограничники и остальные почему-то не пользуются - только МО. После принятия законов - хотите или не хотите - а придется все делать через электронные торги.

- Когда волонтерам можно будет разойтись по домам? И давят ли на вас генералы?

- Все, кто работает под брендом Волонтерский десант - это сотрудники Министерства обороны, на которых распространяется трудовое законодательство. По этой причине, кстати, одно чудо из Волонтерского десанта мы не могли уволить полгода, потому что он был защищен. Он вступил в профком, повторил все шаги, которые тут делали сволочи, которых мы не могли вычистить из МО. Был такой случай.

По поводу генералов. В армии все очень просто. Самый главный генерал здесь - министр обороны. Мы в его команде. И потому никто из тех, кто стоит ниже званием, не посмеет даже намекнуть о чем-либо подобном в адрес волонтеров. Что эти люди делали, делают и будут делать - саботаж.

- Год назад мы говорили о саботаже чиновников МО. Теперь снова говорим об этом. Удалось хотя бы откровенно слабые звенья удалить и заменить их качественным персоналом?

- Армия - это консервативная система, которая будет сопротивляться любым изменениям. Что нам удалось сделать, так это достаточно крепко почистить МО - сейчас количество уволенных исчисляется сотнями, включая заместителей министра, директоров департаментов и так далее.

- Зарплата директора департамента в 3000 гривен - можно ли найти качественного специалиста на такие деньги? Очевидно, что для такой должности, чтобы снизить коррупционные риски и получить нормальный конкурс, оклад должен отличаться на порядок.

- Увы, Министерство обороны не устанавливает, сколько кому платить. Для этого есть целый ряд законов. На следующий год по контрактникам готовится повышение. Ждем новый закон о госслужбе. Ведь речь не только о МО, но и обо всех ведомствах в стране. Давайте сократим и зарплату будем платить оставшимся - так нельзя сделать. Зарплата не зависит от того, сколько у тебя вакансий. На следующий год запланировано резкое повышение зарплат для военнослужащих. Соответственно, наверное, будем вводить военные должности. Например, гражданский директор департамента будет получать 3000, а если он военный - 10000 гривень.

- Как вы оцениваете динамику уровня коррупции в обеспечении армии за последние полтора года? На каких уровнях сложнее всего искоренить взяточничество?

- Она снизилась, но не пропала. Она в основном там, где нет электронных торгов или все засекречено. У нас в МО очень много закупок засекречены. Например, все, что касается вооружений находится под грифом "секретно". Как работает кухня там - не знаю. Подозреваю, что там до чертиков коррупционной составляющей.

Мы выжигаем коррупцию в МО. Но она есть в стороне, где закрытые закупки, и она есть внизу, куда мы еще не дошли. Мы сейчас занялись идеей децентрализации финансирования воинских частей, потому что командир лучше знает, чего не хватает в его части. Но в итоге в одном из случаев мы столкнулись с проблемой закупки мазута, к которой возникло много вопросов. Надо искать приемлемый вариант. Но чтобы, например, воинская часть проводила аукцион на поставку чего-либо - там как минимум должны быть компьютеры.

- Очень часто от волонтеров слышно, что система не меняется, как ни старайся. Перечислите по пунктам, что удалось сделать за год.

- Мы больше всего боялись навредить. Первое и самое главное - мы не обрушили снабжение армии. Оно паршиво выглядело, но одно неосторожное движение могло вообще парализовать все. Один раз это даже произошло - между четвертой и пятой волнами мобилизации, когда мы знали, что у нас будет три недели, когда у нас вообще не будет формы для солдат, потому что мы переходили на новый тип ткани. В тот раз президенту пришлось откорректировать график мобилизации.

Из наших заслуг - внедрение электронных торгов. На сегодняшний день эта система позволила ВСУ сэкономить сотни миллионов гривень. Не обязательно они были бы украдены без этой системы. Просто они были бы потрачены неэффективно. Теперь освободившиеся деньги могут быть потрачены на другие нужды армии, а закупки стали прозрачными.

Мы систематизировали процесс закупок вещевого обеспечения. Когда мы сюда пришли и увидели, каким образом это происходит - волосы шевелились на всем теле. Условно, для армии нужны балаклавы. Служба тыла ВСУ пишет в департамент государственных закупок МО: министерство, купите нам 100 тысяч балаклав. Департамент отвечает: хорошо, мы купим. А балаклавы - это что? Служба тыла присылает техническое описание: это трикотажная труба с дыркой по середине. Я не шучу и не утрирую. Это была одна строчка. И звучала она именно так. И процесс закупок именно так и происходил. Состав ткани, ниток, шитье, строчки, размер отверстий - это никого не интересовало. Труба? Труба. Дырка? Дырка. Зашибись.

Департамент объявляет торги. Приходят производители. И "специалисты" определяют, какая балаклава им нравится больше. Например, классная ткань у вас, но дырка не та. А какая должна быть? А вот, например, как у этого производителя.

То есть - абсолютный хаос. Сейчас есть группа Константина Лесника, которая занимается техническими условиями. Конкретно балаклава - это 20 с чем-то страниц мелким шрифтом, где прописано все: размер трубы, дырки, состав ткани, каким швом, отсылки к ДСТУ. То есть поля для экспромтов больше нет - теперь любой производитель точно знает, что именно нужно армии.

Месяц назад завершилось создание структурного подразделения Министерства обороны - Центра материального обеспечения. Это та самая группа Лесника. По штату там под 80 человек, но сейчас он укомплектован на 15-20%. Это швейники, технологи, конструкторы.

Мы запустили пилотные проекты питания в Одессе и Львове. В Одессе это Западная военно-морская база и флагман Гетман Сагайдачный. Во Львове - Академия сухопутных войск. Мы реализовали там абсолютно новый подход в питании. Но это очень рискованный проект. Мы будем заниматься им весь следующий год.

- В чем риск?

- В 2008 году министр обороны Анатолий Гриценко реформировал питание армии - распустил военных поваров, отменил наряды на кухню и ввел аутсорс в питании. Вроде бы как это общемировая тенденция. И действительно на каких-то уровнях это так и есть. При Михаиле Ежеле произошло странное. Коммерческие фирмы, кормившие армию, начали сталкиваться с массовыми отравлениями. Естественно МО с такими фирмами расторгло договоры и нашло новые фирмы.

Началась АТО. Войска выдвинулись из пунктов постоянной дислокации. Но фирмы ехать отказались. И в прошлом году некоторые подразделения сидели вообще без продуктов - потому что не привезли. Армия оказалась не готова к тому, что гражданские фирмы скажут: "Там страшно. Там стреляют. Мы туда не поедем". Был момент, когда вообще было непонятно, как кормить солдат. Потом уже были переделаны договора, договорились, что еда попадет в базовые точки, а оттуда ее повезут уже военные куда им надо.

Но тут появилась другая проблема. Кто будет готовить? Военных поваров-то уже нет. Никто их не готовил и не учил. Ведь этому надо учить. Условно ты можешь дома пожарить картошку на себя и друзей, но когда речь о том, чтобы три раза в день накормить 200 человек - ты застрелишься через полдня, потому что ты банально не знаешь даже пропорций приготовления еды на столько людей.

Суть нашего эксперимента заключается в том, что мы возвращаем процесс приготовления еды для армии в саму армию. Готовить должны повара, которые прошли соответствующее обучение. И это безусловно должны быть контрактники ВСУ, которые будут наняты только под эту задачу. Сегодня они готовят в пунктах постоянной дисклокации, завтра их перебазировали куда-то - они продолжают готовить на новом месте.

Закупка продовольствия. Почему очень часто жалуются на качество? Еще при Гриценко было утверждено, что на суточное питание бойца надо 17 гривень 62 копейки. В ценах и условиях 2008 года - это было нормально. Прошло шесть лет. Эта цифра не менялась ни разу. Естественно, коммерсанты говорят: ребята, мы физически не укладываемся в такой бюджет. Как раньше выходили из ситуации: разрешили вместо мяса давать тушенку, а вместо рыбы - кильку в томатном соусе. Есть таблица разрешенных замен. Пытаясь экономить, они покупают черти что, привозят бумагу, которая должна свидетельствовать о качестве этой продукции. И вот какой-нибудь начпрод получает поставку. Что он может проверить? Банка тушенки - есть, бумага - есть. Но дальше выясняется, что внутри банки вместо тушенки три четверти - мясной сок, четверть - ошметки мяса. Начинается длинная процедура замены. Фирма привозит что-то другое. Снова подкрепляет поставку бумажкой какой-то лаборатории из какого-то Крыжополя. И снова все повторяется.

Что сделали мы. Мы приняли решение, что армия будет покупать продукты самостоятельно, а не заказывать услугу. Мы собрали крупнейшие агрохолдинги и ритейлеров. Мы показали каталог - больше 230 строчек, исходные компоненты блюд. Мы хотим это покупать. Но нам не нужно сейчас 100 тысяч тонн картошки на складе. Во-первых, нет у нас такого склада. Во-вторых, картошка там просто сгниет или ее украдут. Поэтому давайте так: мы контрактуем объем на год, но вы нам будете подвозить необходимое количество раз в неделю. Вы так можете? Да, мы так можем. Вот так мы сейчас и работаем по двум пилотным проектам. В Одессе и Львове начпрод формирует меню на 10 дней, и на эти 10 дней ему по заявке привозят требуемый объем продуктов. Конечно, есть определенный неприкосновенный запас, который определяется регламентом. Но система работает именно по принципу: что заказали - то привезли. При этом никаких нарядов на кухни. Солдат не должен чистить картошку, он должен воевать. Но тот, кто чистит картошку, должен быть контрактником и подчинятся командиру, он будет нанят только под эту задачу. Сейчас в каждой воинской части здание столовой - это ведь не армия, а коммерческая фирма, сидящая внутри части. Она не подчиняется командиру.

Первые результаты пилотных проектов говорят о том, что когда речь идет о статичных частях - проект работает отлично. Но, например, есть воинская часть, какой-нибудь гарнизон, где всего служит 50 человек. Делать там пищеблок - это лишние затраты. В таких случаях нужна другая модель - привозить туда готовые блюда, которые солдаты будут на месте разогревать. То есть нужны только холодильники и печи для подогрева еды. А где-то есть части, которые находятся постоянно в движении. Им нужна кухня, которая будет ездить вместе с ними и готовить для них, где бы они ни были.

Вот над всеми этими вариантами мы и работаем. Где-то будем привлекать аутсорсеров. То есть мы закупаем продукцию, вот вам воинская часть, вот электронный каталог блюд, вот технологический процесс приготовления - и ни шагу вправо или влево. Подход к приготовлению нам помогали разрабатывать Пузата хата и Козырная карта - крупнейшие рестораторы. То есть борщ - это последовательность вот таких вот действий. Не таких или таких, а именно вот таких. Что макароны по-флотски - это вот так и вот так.

- Что еще кроме реформы питания?

- Новая форма. Новые элементы формы. Новые предметы инвентарного имущества. В основном мы делали правила игры, которые сложно пощупать, но которые закладывают основу на годы. Мы говорим бизнесу: вот правила, вот технические условия. Мы обещаем, что весь 2016 год они не будут меняться. Вы можете инвестировать деньги в производство. На следующий год уже пять производителей обуви заявили, что будут участвовать в тендерах в объемах, интересных для армии.

Склоки в соцсетях на эту тему, как правило, разводят мелкие фирмы, которые не в состоянии обеспечить хотя бы минимальные объемы. Например, производитель может 5 тысяч пар обуви в месяц сделать. Нам нужно на год 500 тысяч - больше 40 тысяч пар в месяц. Мы можем разбить лоты на четыре фирмы и проконтролировать процесс изготовления и качество продукции. Но если мы разобьем весь объем на кучу маленьких фирм - это будет хаос. Мы говорим малым фирмам: объединяйтесь, берите 150 тысяч пар на себя. Но подпись под договором будет ставить кто-то конкретный, на кого мы потом подадим в суд в случае срыва сроков поставки и плохого качества.

Прецеденты - регулярно.

Свежий пример разбирательств - срыв поставки кепок-мазепинок. Отчаянно демпингуя, тендер на поставку выиграла фирма, которая из 180 тысяч кепок должна была поставить больше 100 тысяч. То есть фирма набрала себе раздробленных лотов. Хорошая цена. Задемпинговали вусмерть. Мы рады. Документы нам предоставили: источник сырья, производство, все можем и сделаем. И тут начинают срываться сроки. Вызывают представителя этой фирмы. Она говорит: а вы знаете, нет у меня оборотных средств, чтобы купить сырье. Вы мне сначала заплатите предоплату, я куплю сырье и тогда вам пошью. Ей говорят - ладно, но тогда баланс покажите, кто вы, под что мы вам дадим деньги, какие гарантии, оборудование, станки. Потому что мы вам сейчас дадим энное количество миллионов из бюджета, вы завтра их обналичите, а тут половина министерства сядет в тюрьму.

И вот она приносит баланс. Он убыточный. Своих средств никаких нет. Все в субаренде. Оборудования своего нет. Ей естественно говорят, что, извините, мы вам не можем дать предоплату в таких условиях. И тогда эта женщина начинает в соцсетях поднимать шум о том, что ее кинуло Министерство обороны. Я с ней пересекаюсь на одной из выставок. Она ко мне подходит и говорит: вот, меня обманули, мне обещали предоплату и не дали, так я с волонтерами собрала деньги, все-таки пошила 10 тысяч кепок, но мне пришло письмо о том, что МО со мной договор расторгло. Что мне теперь делать с этими кепками? Я говорю: я - не знаю. Вы у кого-то одолжили деньги и сделали кепки. Но это надо было сделать полгода назад.

Нет, мы готовы на предполату. Она не нравится. Но мы готовы, потому что понимаем ситуацию в стране. Скорее всего, со следующего года или с 2017 года мы от предоплаты откажемся. Но одно дело, когда речь о крупных предприятиях, которые потом по суду вернут государству деньги, и другое дело - маленькие фирмы, которые ничем не владеют.

Мы идем навстречу бизнесу. Одна из наших заслуг - Министерство обороны теперь платит деньги сразу, а не как получится. Раньше договора так прописывались, что срок оплаты за товар - до 90 дней после окончания поставок. Может быть прямо на следующий день заплатят, но для этого надо было "простимулировать". Без стимула - 90 дней. И вот как выходит. Поскольку в начале года никто тендера не проводит, потому что идет согласование бюджета, то каждый раз это так все выходило, что в сентябре продукция поставлена, а деньги выплачены 29 декабря перед новым годом, когда уже совсем финиш: бухгалтерии не работают, приходят штрафные налоговые санкции, фирмы уходят в минус.

Зачем это все делалось? Просто это была еще одна возможность брать взятки у бизнеса. Как мы это решили? Просто сократили срок оплаты до 5 дней. И все - система заработала без коррупции.

- Политики и генералы говорят, что за полтора года мы создали новую армию, способную отразить агрессию - и в части боеспособности, и в части обеспечения. Ваше мнение - это так?

- Это так. Вот этот фильм Рейд, который недавно показывался. Там Муженко (начальник Генштаба, - ред.) вскользь упомянул, что у нас от Мариуполя и до Херсона, а от Херсона до Одессы не было ни одного солдата. Если бы тогда они выкатили, как они собирались, обойти по дуге Мариуполь и выйти на дорогу Мариуполь - Мелитополь, они могли бы потом на роликах катится аж до Одессы. Ни резервов, ни техники - ничего. То же самое было на севере с луганским аэропортом - прямой выход на Харьков, а оттуда по хорошей трассе до Киева за сутки армейская колонна дошла бы на ура. И ни одного резерва на тот момент не было.

• Теги:
• Украина
• Минобороны
• бирюков