Реанимация ценностей
Маленькую девочку, десять лет проходившую в черно-коричневой школьной форме, пошитой на отечественной швейной фабрике, в XXI веке не узнать. Теперь она взрослая девочка. Остановившаяся в возрасте где- то между 20 и 40 лет с помощью различных технологий, или правильнее - косметических и пластических процедур.
Отдельные ее части, типа ногтей и ресниц наращены, губы увеличены, глаза татуированы. Причесана у дорогих мастеров, фигуру сделала в лучшем фитнес-клубе. Томно смотрит из окна хорошего автомобиля. Не обязательно подаренного, она вполне и сама могла заработать на него, ведь в школе училась хорошо, да и от природы не дура.
Завтракает девочка в престижном кафе, ужинает в шикарном ресторане. Пьет определенной марки воду без газа, свежевыжатый сок, бокал вина. Утомлена. Мужским вниманием, походами на модные показы, престижным бизнесом.
Маленькую девочку, десять лет проходившую в черно-коричневой школьной форме, пошитой на отечественной швейной фабрике, в XXI веке не узнать
Сидевший рядом с ней за партой мальчик, - думаю, его школьную форму соорудила та же фабрика, - теперь менеджер какого-то не последнего звена крупной фирмы. Маникюр, регулярно отбеленные зубы, костюм отличного качества, а под костюмом - в меру накачанное тело. Ест полезную для организма пищу, отдыхает в отелях премиум-класса. И так же часто, как и девочка, посещает салоны красоты.
Кредо жизни – гламур. И чем ты гламурнее, тем больше ты в теме.
Живут представители гламура в дизайнерской квартире или еще лучше - в загородном доме, на ступеньках которого стоят гномики с фонариками или собачки, или еще какие-нибудь фигурки.
Предела гламуру нет. Взять Сергея Зверева: был неплохой стилист, а догламурился до того, что видим сегодня.
Корни этого явления, скорее всего, в советском детстве, когда не было ничего. Вспоминая ленинградскую тушь и джинсы Montana, которые с трудом для любимого чада достала мама в измученной дефицитом стране, сразу становится понятна невыносимая и непобедимая тяга к гламуру. Когда человеку долгое время запрещают делать то, что он хочет, это выливается в жуткий комплекс. У более сильных - в бунт. И тогда отпускаются тормоза и хочется всего и побольше. Нормальный вопрос "Зачем?" - отпадает сам собой.
Это как с едой. Если долго себя ограничивать, то в какой-то момент срываешься и съедаешь больше, чем требует организм. Физиология.
Даже в выборе машин мы придерживаемся не своего мнения, а общей тенденции. Гламурно ездить на такой машине, независимо от ее технических характеристик и адекватности их собственным потребностям. И мы ездим
Увы, но у нас нет красиво стареющих женщин, как например Софи Лорен или Катрин Денев. У нас вообще стало стыдно быть человеком среднего возраста. Потому что как только ты им становишься, тебе тяжело найти работу, тяжело влюбиться или стать любимой, тяжело ходить по улице, потому что там все молодые.
Все мои знакомые и я в том числе сидим на диетах, чтобы сохранить стройность. При этом некоторые мужья спрашивают: "А зачем? Тебя же в квартире почти не видно. И вообще, мне надоел холодильник, забитый яблоками и кефиром".
Но нам уже не важно мнение любимого человека. Мы насилуем себя голодом, чтобы все поголовно "молодые" коллеги сказали: "Боже мой, Мася, ты так похудела! Как тебе удалось?"
И даже в выборе машин мы придерживаемся не своего мнения, а общей тенденции. Гламурно ездить на такой машине, независимо от ее технических характеристик и адекватности их собственным потребностям. И мы ездим. Вырываясь из совкового детства, когда ты был одним из массы и очень похож на соседа по парте - одинаковая форма, портфели, банты, тетрадки и ручки, - мы переходим в состояние молодых гламурных особей, не понимая, что похожи на окружающих, точно также пытающихся вырваться из массы обычных совковых школьников.
Мы гламурны, но измучены страхами - постареть, оказаться на обочине жизни без доказательств своей востребованности, пропустить самого главного или самую главную. Мы, лощеные и уверенные снаружи, испуганные и неуверенные внутри. Мы откладываем на потом рождение детей, боясь испортить фигуру. А если все-таки рожаем, то оставляем ребенка на няню, чтобы не потерять престижную работу. Мы не выходим замуж и не женимся, боясь потерять свободу, ожидая, что долго будем молодыми, а потом оказываемся с этой самой свободой наедине и уже не понимаем, зачем она нам.
Эпоха гламура заканчивается. И это не связано с кризисом или с экономикой
Меня, конечно, сразу обвинят в том, что я за домохозяек в сальных халатах с плохими зубами и без талии. Но согласитесь, что существо без возраста, а часто и без половых признаков (как тот же Зверев), с отремонтированным лицом и откорректированной фигурой – тоже не слишком эстетично. Основная часть жизни бывших и вечных девочек и мальчиков уходит на то, чтобы изменить себя до неузнаваемости. На алтарь сомнительной красоты уходит все, в том числе и здоровье.
Однако эпоха гламура заканчивается. И это не связано с кризисом или с экономикой. Просто у нас наконец наступило пресыщение искусственностью, враньем самим себе, страхом заглянуть в паспорт и увидеть дату своего рождения. Наверное, пришло время, когда хочется быть счастливой сегодня, сейчас, сию минуту, а не завтра, когда ты в очередной раз оплатишь сеанс неувядаемой красоты и молодости.
Ссылаясь на исторический маятник, мне кажется, что впереди у нас время естественной красоты, отсутствия страха от того, что старость неизбежна. Умение радоваться тому, что взрослеют дети, что муж или жена с удовольствием едут домой, чтобы посмотреть семьей фильм или съездить вместе на пикник вместо того, чтобы принять очередную омолаживающую процедуру в салоне. Думаю, мы все готовы к тому, чтобы сказать чуть не убившему нас гламуру: "До новых встреч".
Эта колонка опубликована в №7 журнала Корреспондент от 27 февраля 2009 года.
Перепечатка колонок, опубликованных в журнале, запрещена.
Отзывы и комментарии присылайте по адресу korr-opinion@kpmedia.ua
