"Политбюро 2.0" Владимира Путина: бароны или свита?
Основная идея аналитического документа состоит в том, что "вертикаль власти не более чем пропагандистский штамп"; страной правит не воля одного лица, а сложный баланс интересов; Владимир Путин - глава неформального "политбюро" и модератор групп влияния.
По данным Минченко, в "политбюро" входят восемь человек: премьер-министр Дмитрий Медведев, глава кремлевской администрации Сергей Иванов, председатель правления "Роснефти" Игорь Сечин, мэр Москвы Сергей Собянин, генеральный директор госкорпорации "Ростехнологии" Сергей Чемезов, бизнесмены Геннадий Тимченко и Юрий Ковальчук, а также замглавы президентской администрации по внутренней политике Вячеслав Володин.
Далее идут "кандидаты в члены Политбюро", в число которых аналитик включил 45 несхожих друг с другом, но влиятельных, по его мнению, людей - от начальника президентской охраны Виктора Золотова до главы кремлевской администрации при Ельцине и раннем Путине Александра Волошина. Сюда же Минченко относит патриарха Кирилла и ключевых олигархов: Романа Абрамовича, Михаила Прохорова, Владимира Потанина, Олега Дерипаску, Михаила Фридмана и Виктора Вексельберга.
Еще дальше от центра принятия решений стоят лица, названные в докладе "секретарями ЦК": важные технические исполнители, например, глава МИД Сергей Лавров, недавно назначенный министр внутренних дел Владимир Колокольцев и два вице-премьера - Игорь Шувалов и Владислав Сурков.
Другой "постулат Минченко": Дмитрий Медведев, отказавшись от второго срока, проиграл в политическом весе и общественном мнении, зато существенно прибавил в весе аппаратном.
В аналитической записке также говорится, что Владимир Путин, вне всякого сомнения, настроен на инерционный вариант развития событий, но на случай серьезного кризиса загодя готовит два варианта "правительства спасения": либеральный и лево-патриотический. В первом случае сменить Дмитрия Медведева могут Алексей Кудрин или Михаил Прохоров, во втором - Дмитрий Рогозин.
По словам автора доклада, содержащиеся в нем оценки и выводы базируются на результатах анонимного опроса "более 60 экспертов, представителей политической и бизнес элиты страны".
Русская служба Би-би-си попросила прокомментировать ситуацию в российских властных верхах Евгения Минченко и ведущего политолога Института национальной стратегии Павла Святенкова.
Делегирование по Путину
Би-би-си: Представление о Владимире Путине как единоличном лидере является общим местом, как в аналитических кругах, так и в массовом сознании. Действительно ли страной руководит "политбюро", а Путин только первый среди равных?
Евгений Минченко: Строго вертикального авторитарного управления нет, но и считать Путина первым среди равных нельзя. Ситуация, на самом деле, сложнее.
Человек, будь он хоть семи пядей во лбу, не может управлять всем. Ему, так или иначе, надо делегировать полномочия. Специфика делегирования "по Путину" состоит в том, что он везде создает системы сдержек и противовесов.
Например, "Газпром" - не вертикально управляемая корпорация, а арена борьбы нескольких групп: петербургского банка "Россия" во главе с соседом Путина по дачному кооперативу "Озеро" Юрием Ковальчуком, Игоря Сечина и Алексея Миллера. В качестве арбитра они призывают Владимира Путина.
Ровно та же ситуация в атомной энергетике, где велико влияние группы банка "Россия", и в то же время есть вполне автономный Сергей Кириенко, которого Путин поддержал, когда в прошлом году возник вопрос о его отставке.
"Российская власть отнюдь не является жесткой вертикальной структурой, управляемой одним человеком. Российская власть - это конгломерат кланов и групп, которые конкурируют друг с другом за ресурсы. И роль Владимира Путина в этой системе остается неизменной - это роль арбитра и модератора, но арбитра влиятельного, слово которого в конфликтных ситуациях, по крайней мере, пока, остается решающим. "Из доклада "Политбюро 2.0"
Еще один пример - история с созданием госкорпорации по развитию Сибири и Дальнего Востока. Изначально его лоббировала так называемая "семейная" группа с тем, чтобы корпорацию возглавил Сергей Шойгу. Но она натолкнулась на сопротивление группы Сечина-Патрушева, которая хотела поставить туда Бориса Грызлова. В итоге Шойгу стал губернатором Московской области, а идея оказалась торпедирована.
Могу еще напомнить историю 2006 года, когда после "дела ЮКОСа" очень серьезно выросло влияние Игоря Сечина, и это вылилось во внезапную отставку тесно связанного с ним генпрокурора Владимира Устинова. При этом сам Сечин остался в обойме, Путин против него ничего не имел, просто одна группа чрезмерно усилилась.
Эта сложная и громоздкая система дает Путину возможность выступать в качестве ее незаменимого элемента, без которого система существовать не может.
Павел Святенков: Говорить о коллегиальном правлении, по-моему, не приходится. Доклад подробно описывает различные группировки вокруг Путина, но такие группировки существуют вокруг каждого лидера в любой стране. Можно вести речь о каких-то элитарных фракциях, влияющих на принятие решений, но не о самостоятельных центрах силы.
Сложная игра
Би-би-си: То, что в любой большой и сложной структуре имеется свое "политбюро" – это банальность. Вопрос в другом: может ли лидер легко тасовать его по своей воле, или в него входят люди, имеющие на это формальное или неформальное право по своему статусу и обладающие собственным весом: патриции, лорды, олигархи или, скажем, избранные губернаторы, с которыми первое лицо вынуждено считаться?
Евгений Минченко: Конечно, за Путиным остается последнее слово: как он скажет, так и будет. Но он не в безвоздушном пространстве принимает решения, а поддерживает баланс. Главная задача, как он ее понимает - чтобы в "ЗАО "Россия" ни у одного из игроков не было, условно говоря, больше 20% акций.
"Специфика "Политбюро 2.0" заключается в том, что оно, во-первых, практически никогда не собирается на общие совещания. Во-вторых, формальный статус его членов не всегда соотносится с реальным влиянием на процесс принятия решений"Из доклада "Политбюро 2.0"
Этот же принцип распространяется на кадровую политику.
Путин, с одной стороны, пытается выводить на авансцену какие-то новые фигуры, к примеру, Вячеслава Володина, Владимира Колокольцева или министра экономического развития Андрея Белоусова. С другой стороны, сохраняет им противовес в лице старых кадров, скажем, [секретаря Совета безопасности] Николая Патрушева.
Алексей Кудрин, несмотря на формальный переход в оппозицию, по имеющимся данным, сохранил доступ к Путину и влияние на финансовый блок правительства.
Это не личный произвол, а сложная номенклатурная игра, и в плане гарантий своего положения высшие представители элиты при Путине действительно чем-то напоминают лордов.
Павел Святенков: В российском руководстве нет автономных от Путина фигур, а есть круг доверенных лиц, который он сам создал. Все члены неформального политбюро являются его близкими друзьями, выдвинуты им и зависят от него. Он не меняет их не потому, что не может, а потому что не хочет, а захочет - легко это сделает. Это не феодальные бароны, а свита короля.
Обратите внимание: ровно половина лиц из "списка Минченко" вообще не занимает государственных постов. Их единственный ресурс - прямой выход на Путина.
В чем выражается влияние, например, Игоря Сечина? В том, что он может напрямую прийти к Путину и решить тот или иной вопрос. Сечина убрали из правительства, но президент создал комиссию по ТЭК, в которой Сечин стал ответственным секретарем, и обратно наделил его всеми полномочиями, которыми он обладал в качестве вице-премьера.
Би-би-си: Говорить о правящем тандеме очевидно, больше не приходится, но является ли Дмитрий Медведев хотя бы "человеком №2"? Большинство экспертов и рядовых граждан считают его несамостоятельной фигурой, а кое-кто откровенно высмеивает. Он позиционировал себя как относительного либерала, думская фракция формально возглавляемой им "Единой России" принимает антилиберальные законы, а Медведев молчит, так же, как по поводу Pussy Riot. В чем тогда его политический вес?
Евгений Минченко: Восприятие Дмитрия Анатольевича как марионетки или простака далеко от истины. Это очень хитрый системный человек, который в какой-то момент сделал выбор, разменяв сомнительную перспективу политического лидерства на административное и экономическое влияние. Он сегодня выступает в союзе с целым рядом крупных элитных групп, полномочия председателя правительства открывают перед ним серьезные возможности.
Идет мощная лоббистская борьба вокруг нового этапа приватизации. Идет серьезная война вокруг так называемой "большой Москвы": где строить, на чьих землях, кто будет строить? На кону миллиарды, это волнует Медведева и его окружение, а Pussy Riot их не волнуют.
Павел Святенков: Из доклада, собственно, и не следует, что Медведев как-то особенно влиятелен. До президентских выборов и сразу после них речь шла о том, что Путин, конечно, "человек №1", но Медведев, так сказать, заместитель генерального секретаря, если рассуждать в терминах советской системы. А теперь он, по оценке коллег, всего лишь один из восьми ключевых игроков.
Би-би-си: Есть мнение, что Медведев старается "вести себя хорошо" потому, что надеется снова стать президентом в 2018 году. Не находите ли вы, что, если в России к тому времени сохранится "управляемая демократия", то Владимир Путин захочет сам остаться в Кремле, а если она изживет себя, то не выберут ни того, ни другого?
Евгений Минченко: Считаю, что у Медведева есть потенциал, чтобы стать кандидатом от "партии власти". В его пользу говорят высокий уровень публичной известности, пока позитивный баланс доверия/недоверия и остающийся позитивный фон в отношениях с зарубежными лидерами, которые все равно относятся к Медведеву с большей симпатией, чем к Путину. Но, с учетом всех факторов, я расцениваю его шансы на президентство как невысокие.
Павел Святенков: Еще рано говорить о 2018 годе. Вообще же, я думаю, что Медведев смирился с позицией премьера и стремится не расплескать единственный капитал, который у него есть: доверие Путина. Путин очевидно доверяет Медведеву больше, чем общественное мнение.
Ключевой ресурс президента, кроме его поста, - личные доверительные отношения с главными элитными игроками "Из доклада "Политбюро 2.0"
Би-би-си: Кадровая политика Владимира Путина весьма консервативна и, по мнению наблюдателей, исключительную роль в ней играют личные отношения. Нередко можно услышать, что люди для него делятся не на хороших и плохих, а на своих и чужих. За 12 лет из "обоймы" выпали только Владимир Устинов, Виктор Черкесов, Борис Грызлов, Рашид Нургалиев и Алексей Кудрин, причем в последнем случае это была, скорее, воля самого Кудрина. Даже Брежнев активнее менял свое окружение и меньше продвигал старых знакомых.
Умение дружить по-человечески симпатично. С точки зрения сохранения и укрепления личной власти такая тактика эффективна. На ключевых постах - преданные люди, уверенные в стабильности собственного положения и стоящие вокруг лидера стеной, как старая гвардия Бонапарта. Хрущев и Горбачев много экспериментировали с кадрами - так они плохо кончили.
Но хорошо ли это для страны? Не следует ли ставить во главу угла компетентность и быстрее расставаться с теми, кто дискредитировал себя или, как говорится, "не тянет"?
Евгений Минченко: Надо понимать специфику психологии Путина. Работа в спецслужбах учит определенному цинизму. Путин исходит из того, что человек изначально плох. Он не прощает людям одного: того, что считает "предательством", а к остальным слабостям и ошибкам относится терпимо, поскольку, по его мнению, никто не идеален.
Павел Святенков: Все советские и постсоветские лидеры, в большей или меньшей степени, были вынуждены опираться на личных знакомых по причине отсутствия системы, при которой к власти приходят партии, состоящие из идейных единомышленников, а степень влиятельности политиков определяет публичный рейтинг. Нынешний порядок единственно возможный, пока в России не возникнет нормальная демократия.
Источник: Русская служба Би-би-си
